Вечность это сколько

03.06.2019 by admin

Содержание

Что может быть вечным?
История
В религии
Время и вечность в философии и истории
ВЕЧНОСТЬ
ВРЕМЯ И ВЕЧНОСТЬ

Что может быть вечным?

Вечность, что это такое? Вечность это время длительности бесконечного процесса. Процесса, который однажды начавшись, никогда не заканчивается. Процесса, который имеет начало, но не имеет конца.
Что, начавшись однажды во вселенной, может существовать, жить вечно? Солнце? Нет. Планета? Нет. Человек? Нет. Так, что же может длиться вечно? Вечно может существовать только вселенная и человечество.
Во вселенной одни светила-звёзды и планеты умирают, как и люди, а другие рождаются вновь. Этот процесс может быть вечным.
Один мудрец сказал — Человек вечный странник во вселенной.
Сейчас человечество планеты Земля осваивают космическое пространство. Можно допустить мысль, что через 100, 1000, 10 000 лет люди откроют новую молодую планету Ялмез пригодную для проживания людей и заселят её. Через 10 000 лет, 100 000лет планета Земля исчезнет, а жители планеты Ялмез повторят путь землян и откроют новую планету во вселенной пригодной для жизни и заселят её и т.д. Может ли этот процесс быть вечным? Теоретически, да. А, практически? А, Бог его знает!?
Какой процесс во вселенной ещё может быть вечным? Лично я даже и представить не могу. У меня получается в ответе только одно — вечным может быть только вселенная и человечество, передающее жизнь естественным образом от человека к человеку, с планеты на планету, от солнца к солнцу, от галактики к галактике.
Смогут ли люди, как Боги создавать планеты и светила? Сегодня, нет. А, через 10 000 лет? 100 000 лет? А, кто это знает!? Возможно, смогут. Как минимум, данный вариант, гипотезу, исключать нельзя. Человечество уже на текущий момент доказало, что может многое.

История

В порядке развития человеческой мысли ни одно из этих понятий вечности не может быть признано первоначальным. Все они последовательно выводились из наблюдения над долговечностью различных существ и предметов. Если эта долговечность неодинакова, если некоторые вещи продолжают существовать, когда другие исчезают, то мысль, хотя бы и младенческая, должна была прийти к представлению предметов, которые продолжают существовать всегда; эта мысль подтверждалась тем фактом, что никто из смертных никогда не видал исчезновения таких предметов, как Земля, небо, океан.

С другой стороны, недолговечность большинства прочих вещей, непременно исчезающих во времени, заставляла представлять это последнее как силу сокрушающую и разрушающую, как какое-то чудовище, пожирающее всякую жизнь, соответственно чему большая долговечность некоторых предметов представлялась как их успешное сопротивление этой силе, а следовательно, те предметы, долговечности которых не полагалось конца, должны были представляться как окончательно победившие силу времени, как недоступные и не подлежащие её действию.

Отсюда прямой переход к метафизическому понятию о вечности, как о признаке трансцендентного бытия, безусловно сверхвременного. Это понятие естественно выработалось позднее другого. Мы встречаем его впервые (помимо Откровения о Вечном Боге у евреев) в индийской теософии, именно в некоторых из упанишад; разработанное в греческой философии (особенно у неоплатоников), оно сделалось любимой темой для размышления как восточных, так и западных мистиков и теософов.

В религии

В христианстве

Этот раздел статьи ещё не написан. Согласно замыслу одного или нескольких участников Википедии, на этом месте должен располагаться специальный раздел.
Вы можете помочь проекту, написав этот раздел. Эта отметка установлена 16 февраля 2012 года.

В исламе

В иудаизме

Вечность, согласно каббале, — это духовное свойство, основанное на любви к ближнему и бескорыстной отдаче. Душа, находясь в материальной оболочке нашего мира, ощущает своё существование временным, поскольку эгоизм, отдалённый от Творца, способен выдержать лишь ограниченное число ударов, а затем умирает. Обретая духовные, альтруистические свойства, человек становится способным к неограниченному во времени развитию и получению бесконечно растущего наслаждения, потому что наслаждение не ради себя не ограничено размерами собственных желаний. При этом суть человека облачается в желание доставить наслаждение Творцу и становится такой же вечной, как сам Творец. И таким образом удостаивается свободы от ангела смерти.

Бааль Сулам в своей статье «Сущность религии и её цель» так определяет переход из временного мира в вечный:

Человек, постигший любовь к ближнему, по закону равенства свойств находится в слиянии с Творцом, и вместе с Ним выходит из своего узкого мира, полного страданий и камней преткновения, в широкий и вечный мир отдачи Творцу и творениям

> Персонификации вечности

Персонификациями вечности в греческой мифологии выступал Эон, в римской — Этернитас, в египетской — Хех.

Время и вечность в философии и истории

Прошло более двух с половиной тысяч лет с той поры, как было положено начало научным размышлениям человека о времени. Тем не менее интерес к проблеме времени не только не снижается, но растет и углубляется как со стороны философов и физиков, так и биологов, геологов, историков и др.

Так, например, И. М. Савельева и А. В. Полетаев в своей монографии «История и время. В поисках утраченного» пишут: «Одной из главных тем философии времени является сакраментальный вопрос “что есть время?”, который, несомненно, можно отнести к числу “основных вопросов философии”. Для нашего анализа, однако, существен несколько иной вопрос, а именно как выглядит время. Речь идет об образе времени, складывающемся в сознании, и о тех качествах, которыми наделяется этот образ». По поводу сказанного заметим, что вопрос «что такое время?», помимо важности его постановки, стал сакраментальным еще и по той причине, что одни философы упорно и настойчиво вели поиск ответа на него, а другие (нередко и выдающиеся мыслители) объявляли его умонепостигаемым феноменом. Вместе с тем вопрос «что есть время?», а не иной – «как выглядит время?», на наш взгляд, является наиболее существенным не только для анализа, проводимого философами, но и для представителей всех сфер науки и практики, включая, естественно, и историков. В этой связи попытаемся обосновать высказанный тезис в данной работе.

Указанные авторы, имея в виду под двумя образами времени вечность и время, далее подчеркивают: «Анализируя взгляды крупнейших философов на проблему времени, прежде всего, обращаешь внимание на то, что почти все они говорили о двух типах, точнее, образах времени. Подобные представления, несмотря на некоторые различия в способах описания, остаются практически неизменными вот уже два с половиной тысячелетия европейской истории. От античности и до поздней современности (или постмодернизма, существующего если не в социальной жизни, то, безусловно, в социальной мысли) подавляющее большинство философов, говоря о времени, мыслит категориями поразительно устойчивой структуры. Этот факт, как нам кажется, достаточно уникален и представляет самостоятельную тему для размышлений».

Упомянутый факт, действительно, имеет место, однако по понятным причинам авторы не объясняют причину того, почему подавляющее большинство философов, говоря о времени, мыслит категориями поразительно устойчивой структуры. А все дело, по нашему мнению, в том, что природа (или причина) времени, которая не допускает наличия двух образов времени, не была им известна. О справедливости сказанного нами косвенно свидетельствует уже то обстоятельство, что, начиная от мыслителей древности и заканчивая философами современности, вечность и время или четко различали (как это делали, например, Платон, Августин, Боэций и Фома Аквинский), или в чем-то отождествляли (как это делают современные философы).

Как известно, в европейской культуре четкое различение двух образов времени, которые обозначаются терминами «вечность» и «время», впервые введено Платоном, хотя он сам при этом ссылался на «древних и священных философов» как на своих предшественников. Начиная с тех давних пор многие выдающиеся мыслители и философские школы предлагали им свое оригинальное толкование. Наконец, в современной философской литературе и справочных изданиях утвердилось мнение, согласно которому вечность – бесконечное время, время, не имеющее ни начала, ни конца. Однако если рассматривать проблему соотношения вечности и времени с точки зрения разработанной нами функциональной концепции времени, адекватно отражающей объективно-реальное время, вечность – не бесконечное время.

Дело в том, что, согласно функциональной концепции, объективно-реальное время образуется в результате последовательной смены конкретных, конечных материальных объектов, процессов (каждый объект – процесс). Объективно-реальное, функциональное время образуют все без исключения материальные процессы, начиная от микропроцессов и заканчивая процессами расширения и сжатия Вселенной как целого, если она пульсирует, и теория «горячей Вселенной» адекватно отражает существующие в природе реальности.

Причем функциональное время образуется не всяким, не любым движением, а качественными изменениями, являющимися причиной становления, то есть возникновения и исчезновения материальных объектов, процессов как таковых. Точнее было бы сказать, что лишь конкретные, конечные материальные процессы образуют свои собственные времена, в которых и существуют с момента своего возникновения и до воплощения их материального содержания в другие, последующие процессы, объекты. Свои собственные времена образуют физические, химические, биологические, исторические и любые другие реально существующие процессы.

В связи с тем, что последовательно сменяющиеся состояния материальных процессов, пока существуют как таковые, образуют только настоящее время, при течении объективно-реального, функционального времени происходит последовательная смена одних промежутков настоящего времени другими, последующими промежутками настоящего времени. Иными словами, объективно-реальное, функциональное время, образуемое конкретными, конечными процессами и их состояниями, течет не от прошлого через настоящее к будущему, а от настоящего к последующему настоящему. Сказанное относится и к функциональному историческому времени.

Функциональное историческое время образуется последовательно сменяющимися конкретными историческими процессами. Единицами функционального исторического времени являются временные промежутки, периоды, образуемые последовательно сменяющимися состояниями конкретного исторического процесса, а не дни, годы или столетия, представляющие собой единицы постулированного, условного исторического времени, придуманного человеком.

Физическое время образуется в результате изменений, последовательно происходящих в материальных объектах, процессах, а историческое – в результате последовательно сменяющихся событий, являющихся результатом деятельности людей, пользующихся орудиями труда и войны.

Таким образом, не только в природе, но и в обществе каждый процесс образует свое собственное время. Именно в этой связи мы вправе называть время, образуемое историческими процессами, историческим. Следует также иметь в виду, что, в отличие от физического времени, в понятие исторического времени вкладывается социальный смысл. Самим процессам, образующим социальное, историческое время, безразлично, живут люди в этом обществе богато или бедно, сражаются или занимаются мирным трудом, являются высоко- или малообразованными, здоровыми или больными. Все это волнует лишь самих людей, членов данного общества, и все это только в их сознании. И если сами социальные процессы управляются объективными законами, то восприятие их субъективно. Разные члены общества трактуют по-разному результаты социальных процессов в зависимости от места, занимаемого ими в этом обществе. Вместе с тем как физическое (и любое другое) время, так и историческое, по причине своей несубстанциональности, собственными свойствами не обладает, а лишь специфически отражает свойства образующего его процесса.

Функциональное время, по причине своей несубстанциональности, принципиально необратимо. Оно не повернется вспять и при обратном протекании процесса (если бы это было возможно).

В связи со сказанным выше более предпочтительной нам представляется точка зрения Августина Блаженного, который более полутора тысячи лет назад указывал на «бесконечное различие между временем и вечностью».

И, по нашему мнению, между временем и вечностью существует бесконечное различие, ибо время, имеющее статус реальности, физическое значение, образуют, а потому во времени существуют лишь конкретные, конечные материальные объекты; объективно-реальное, но несубстанциональное функциональное время (другого времени, на наш взгляд, в природе нет), прежде чем существовать, должно возникнуть, иметь начало отсчета.

Несотворимая и неуничтожимая, вечно существующая глобальная Вселенная не возникает и не исчезает как таковая (Вселенной безразлично, какие в ней происходят изменения, процессы – независимо от них она всегда остается Вселенной), а потому своего собственного, единого времени не образует. Семантика же слова «вечность» означает лишь то, что несотворимая и неуничтожимая Вселенная, в отличие от материальных объектов, ее составляющих, существует постоянно, всегда. Иными словами, Вселенная в целом существует постоянно, вечно по причине своей несотворимости и неуничтожимости, а не потому, что существует в бесконечном времени.

Рациональное зерно содержится в другом высказывании Августина: «Все прошедшее слагается из будущего и все будущее зависит от прошедшего, всегда сущего, для которого нет ни прошедшего, ни будущего, что мы называем вечностью». Действительно, все прошедшее когда-то было настоящим, и будущее реализуется, может реализоваться лишь в настоящем, но не в некотором едином мировом настоящем, не в вечности, а в настоящем времени, образуемом конкретными, конечными материальными объектами. По нашему мнению, здесь исключительно важно иметь в виду, что материальные процессы не являются функцией времени, как принято считать в науке. В реальной действительности, наоборот, само время является функцией образующих его процессов – физических, биологических, геологических, исторических и любых других.

Имея в виду время и вечность, Августин писал, что «они несравнимы… что длительное время делает длительным множество преходящих мгновений, которые не могут не сменять одно другое; в вечности ничто не проходит, но пребывает как настоящее во всей полноте, время как настоящее в полноте своей пребывать не может».

Здесь Августин однозначно указывает на то, что в вечности нет течения времени, и с ним нельзя не согласиться. Другое дело, что продолжительность объективно-реального, функционального времени образуется не из преемственной последовательности различных мгновений, а из последовательно сменяющихся промежутков, периодов времени, образуемых последовательно сменяющимися состояниями конкретных, конечных материальных процессов, которые могут длиться от миллиардных долей секунды до миллиардов лет, но не бесконечно. И эти процессы образуют собственные настоящие времена, а не единое настоящее время материи в целом, глобальной Вселенной.

В вечности, действительно, «ничто не проходит», поскольку вечность – не безначальное и бесконечное время, образуемое миром в целом. Другое дело, что в вечно существующем мире возникают и исчезают конкретные конечные вещи, явления и процессы, образующие собственные настоящие временные длительности, в которых и существуют. Вечность не является особой субстанцией – единственной субстанциональной реальностью является сама материя, а потому все изменения, образующие время, происходят в вечно движущейся материи, а не в вечности, означающей лишь постоянное существование материи, обусловленное ее несотворимостью и неуничтожимостью. И лишь в этом смысле можно вести речь о том, что в мире, в природе всегда существует настоящее время, а к несотворимому и неуничтожимому, существующему вечно миру понятие времени, а следовательно и понятие видов времени, неприменимо. Иными словами, понятие времени, точнее, настоящего времени применимо лишь к конкретным, конечным материальным объектам, процессам, составляющим мир, а понятие вечности – к несотворимому неуничтожимому миру в целом.

Вечность мира не следует понимать в духе того, будто бы мир бесконечно стар в некотором едином течении времени. В этой связи нельзя не согласиться с тем, что вечность мира «следует понимать, прежде всего, в том смысле, что несотворимая, неуничтожимая материя будет иметь бесконечное существование, безотносительно к тому, каков бы ни был временной ритм изменений ее конкретных форм».

Однако мы не можем согласиться с тем, что «вечность – бесконечное время». Материя вечна и бесконечна в своем существовании не потому, что пребывает в бесконечном, вечном времени, а в связи с тем, что несотворима и неуничтожима, тогда как все ее конкретные конечные формы образуют свои собственные временные длительности, в которых и существуют. Именно благодаря их многообразию и сменяемости обеспечивается вечность самой материи, самого мира в целом.

Как уже было сказано, вечный мир единого времени не образует, поэтому понятие времени к нему неприменимо, следовательно, к вечности неприменимы и такие временные характеристики, как длительность и последовательность. Они применимы лишь ко времени, образуемому конкретными, конечными материальными объектами, составляющими мир.

Между тем Я. Ф. Аскин пишет: «Неправильно противопоставлять вечность как что-то неподвижное, как неподвижную длительность, течению времени. Неподвижной длительности не может быть… ибо по самой сущности длительность создается движением материи (но не материи как таковой, а материального содержания ее конкретных, конечных форм! – Т. Л.), она не может быть неподвижной. Вечности присущи оба основных атрибута времени: и длительность, и последовательность».

Неправомерность точки зрения, согласно которой длительность и последовательность – атрибуты вечности, очевидна уже ввиду отсутствия единого мирового времени. Ведь материя не может иметь длительности существования в несуществующем времени. Неподвижной временной длительности действительно не может быть. Собственные временные длительности образуют все без исключения конкретные формы существования материи, но не материя как таковая. И не только по причине своей несотворимости и неуничтожимости, но еще и потому, что материя существует только в своих конкретных формах.

Вечность мира – не бесконечное время не потому, что материя неподвижна, а в связи с тем, что она как таковая неизменна и стабильна, материи в целом не присуще становление.

В связи со сказанным выше и понятие длительности применимо лишь к конкретным, конечным формам материи, а не к вечности. Понятие «вечность», как было уже подчеркнуто, означает не подвижную длительность, не бесконечное время, а несотворимость и неуничтожимость материи, ее постоянное существование в ее конкретных конечных формах, которые только (а не материя как таковая) и образуют свои собственные временные длительности.

С нашей точки зрения, к материи как таковой, к глобальной Вселенной неприменимо и понятие последовательности. Если даже Вселенная в целом пульсирует – свое собственное время образуют и во времени существуют лишь периоды ее расширения и сжатия, но не сама несотворимая и неуничтожимая Вселенная. Только циклы пульсирующей Вселенной могут образовывать время, имеющее точку отсчета с момента Большого взрыва и момента начала сжатия, но не Вселенная как таковая.

Вечность мира – это вечность материи, неизменной стороны материи как субстанциональной реальности; материя несменяема и неизменна при многообразии и сменяемости ее проявлений, вечность связана с субстанцией, а время – с субстанциональной сферой, то есть с изменяющейся стороной субстанции. Субстанциональная сфера находится в постоянном движении, изменении, тогда как субстанция неизменна, стабильна. С одной стороны, движение, изменения – причина становления, а потому причина образования времени, с другой – движение, изменения обусловливают неизменность, сохраняемость, стабильность материи как единственной субстанциональной реальности.

Таким образом, понятие «вечность» применимо к тому, что сохраняется, неизменно, стабильно, то есть к материи как таковой, а понятие «время» – только к тому, что возникает и исчезает, имеет преходящий характер.

И хотя между временем и вечностью существует бесконечное различие, вечность и время представляют собой единство – единство противоположностей: сохранения и изменения, стабильности и нестабильности, – и это единство данных противоречивых сторон материи выражено в ее движении.

В этой связи мы не можем согласиться с Я. Ф. Аскиным, который, подразумевая под вечностью бесконечное время, пишет: «Рассматривая вечность как такое течение времени, которое не имеет начала и не придет к концу, мы тем самым характеризуем вечностью прошлое и будущее. По отношению к первому вечность выступает как отсутствие начала существования мира, по отношению ко второму – как отсутствие конца мира, его гибели. Но этими двумя моментами понятие вечности не может быть исчерпано. Имеется еще один, и притом центральный, вид времени – настоящее. И вечность прежде всего проявляется в том, что всегда имеется реальное настоящее материального мира, наличное бытие».

Однако, если иметь в виду, во-первых, что Вселенная в целом не образует единого времени, уже неправомерно вести речь о видах времени применительно к несуществующему времени. Во-вторых, рассмотрение вечности как безначального и бесконечного течения времени означает не что иное, как признание объективности некоторого единого вселенского времени, отсутствие которого доказано. В-третьих, как было сказано выше, в реальной действительности нет времени без начала и конца, так как объективно-реальное, функциональное время образуют и поэтому во времени существуют лишь конкретные, конечные материальные вещи, явления и процессы. В-четвертых, все без исключения конкретные материальные объекты и их последовательно сменяющиеся состояния образуют только промежутки, периоды настоящего времени, которые имеют физический смысл, физическое значение. Прошлое и будущее статуса реальности не имеют, не могут иметь. В-пятых, по указанным выше причинам глобальная Вселенная была, есть и будет всегда Вселенной, так как она несотворима и неуничтожима, а не потому, что она существует во времени, не имеющем ни начала, ни конца.

Все сказанное выше должно внести достаточно ясности в то, что бесконечность ошибочно считается многими исследователями свойством времени. Так, например, Я. Ф. Аскин пишет: «Бесконечность как свойство времени выступает, прежде всего, бесконечной длительностью существования материи. Это временное свойство имеет важнейшее мировоззренческое значение. Проблема бесконечной или конечной длительности существования материи есть, в сущности, вопрос о том, была или не была материя порождена или она существовала постоянно, а также вопрос о возможности или невозможности будущей гибели материального мира».

В этой связи заметим, что бесконечность не может являться свойством времени, поскольку время образуют и поэтому во времени существуют лишь конкретные, конечные материальные объекты. Бесконечная длительность существования материи (точнее было бы сказать – постоянное существование материи, поскольку время образуют конкретные формы материи, а не материя как таковая) обусловливает вечность существования материи, а не бесконечную длительность ее существования в бесконечном времени.

Вопрос о том, была или не была материя порождена, или она существовала постоянно, а также вопрос о возможности или невозможности гибели материального мира является проблемой не бесконечной или конечной длительности существования материи, а вечной или конечной длительности ее существования. Дело в том, что несотворимая и неуничтожимая Вселенная существует постоянно, вечно, а не в бесконечном времени. Как уже было сказано, несотворимая и неуничтожимая Вселенная в отличие от конкретных материальных объектов, ее составляющих, собственного времени не образует, а потому понятие времени (следовательно, и понятие бесконечности времени) к ней не применимо. Следует согласиться с тем, что признание первого, начального момента применительно к движущейся материи ведет к отказу от причинности и от принципа сохранения материи и движения, но не с тем, что положение о бесконечности времени является выводом из фундаментальных принципов современного естествознания, имеющих опытное происхождение. И это несмотря на то, что действительно «органическая связь времени с движущейся материей давно уже перестала быть содержанием лишь философских воззрений, она воплотилась в плоть и кровь естествознания, в таких его достижениях, как теория относительности, геохронология, учение о “биологических часах”».

Все дело в том, что время связано не с несотворимой и неуничтожимой материей как таковой, а с конкретными, конечными формами ее существования, которые только и являются, могут являться объектом изучения естественных наук: физики, геологии, биологии и т. д.

Не обусловлено существование Вселенной в бесконечном времени и причинностью (ни самой по себе, ни вместе с законами сохранения), несмотря на то, что она действительно представляет собой связующую нить, объединяющую различные, последовательные состояния в развитии материи, генетическое отношение порождения одного явления другим, имеющее существенный временной характер. Дело в том, что последовательно сменяются не состояния материи как таковой, а конкретных, конечных материальных объектов и сами объекты, которые только и образуют свои собственные времена.

«Таким образом, – пишет Я. Ф. Аскин, – бесконечность существования мира, его вечность состоят в постоянном движении, изменении, развитии материи. В свете этого вывода лишается основы противопоставление категорий “вечности” и “времени”, характерное для идеалистической философии и теологии. Рассматривая время как нечто связанное с изменениями, философы-идеалисты и теологи понимают вечность не как бесконечное время, а как вневременность. Это связано с рассмотрением ими вечности как атрибута, принадлежащего чему-то неизменному, потому, что длится без изменений, что лишено последовательности. Тем самым вечность рассматривается как отделенное от материального мира и противопоставленное ему состояние».

В связи с этим заметим, что мир, действительно, существует вечно, постоянно, всегда, поскольку он несотворим и неуничтожим, но не в бесконечном времени – именно по причине своей несотворимости и неуничтожимости (а не потому, что он неподвижен). Материальный мир находится в постоянном движении и изменении, однако эти изменения являются причиной становления, возникновения и исчезновения, а потому причиной образования конкретными материальными объектами собственного (но не единого мирового) времени.

Речь здесь идет не о противопоставлении категорий «вечности» и «времени», а о единстве двух противоположностей, которое выражено в вечном движении.

«Структурной единицей течения времени, – утверждает Я. Ф. Ас-кин, – выступает “момент времени”. Бесконечность времени означает бесконечность моментов времени. Поскольку мы говорим об этой последней, мы берем моменты времени в некотором отношении как элементы, одинаковые в смысле принадлежности их всех ко времени как к определенной форме бытия материи. С другой стороны, момент времени не является некоей самостоятельной субстанцией, а представляет собой форму бытия совокупности событий, состояний движущейся материи, причем специфика каждого из временных моментов есть выражение качественно различного характера этих совокупностей».

По нашему мнению, структурной единицей течения времени может выступать «момент времени» лишь при условии, что под ним подразумевается промежуток, период времени, образуемого последовательно сменяющимися состояниями материальных объектов, самими объектами. Однако бесконечность моментов времени не может означать, по известным уже причинам, бесконечность единого мирового времени.

Вопреки всему сказанному выше в философском энциклопедическом словаре сказано: «Вечность, бесконечность времени существования материального мира обусловлена несотворимостью и неуничтожимостью материи и ее атрибутов, материальным единством мира. Вечность присуща лишь материи в целом; каждая конкретная материальная система имеет начало и конец во времени, является преходящей».

В этой связи заметим, во-первых, что вечность, по указанным уже причинам, не является бесконечным временем.

Во-вторых, несотворимостью и неуничтожимостью материи и ее атрибутов обусловлена вечность мира в целом, но не бесконечность времени, поскольку бесконечного времени в природе не существует, ибо объективно-реальное, функциональное время образуют, как уже было сказано, лишь конкретные конечные формы бытия материи.

В-третьих, вечность присуща не только материи в целом, но и материальному содержанию каждой конкретной системы, так как оно субстанционально, не возникает и не исчезает как таковое, а, только изменяясь, воплощается в другие системы. В природе имеет место многообразие и сменяемость проявлений материи, но не возникновение и исчезновение материи как таковой или материального содержания ее конкретных форм как таковых.

В-четвертых, следует иметь в виду, что каждая конкретная материальная система имеет начало и конец не в некотором едином мировом времени, а в ею же образуемом времени. Несубстанциональное время, прежде чем существовать, должно возникнуть, а возникает оно лишь с конкретными системами. Началом отсчета их собственного времени являются моменты их возникновения как таковых, заканчивается же собственное настоящее время этих систем в момент их исчезновения как таковых в результате воплощения их материального содержания в другие системы.

В-пятых, преходящей является данная конкретная материальная система как таковая, а не ее материальное содержание. Заканчивается, исчезает навсегда, безвозвратно время данной системы, поскольку оно несубстанционально, а ее субстанциональное материальное содержание воплощается в новые, последующие системы, которые начинают образовывать свое собственное настоящее время.

В связи со сказанным выше мы не можем согласиться и со следующим утверждением: «Вечность как бесконечность времени существования материи имеет количественные и качественные аспекты. В количественном отношении вечность включает в себя актуальную бесконечность последовательно сменяющих друг друга временных интервалов бытия материальных систем (столетий, тысячелетий и т. д.). В качественном отношении вечность включает в себя бесконечную последовательность качественных изменений материи, смену ее состояний, форм и законов движения, неограниченное многообразие пространственно-временных структур в различных материальных системах».

Поскольку вечность не является временем, бесконечным временем, она не может иметь каких-либо временных характеристик. Вечность не может включать в себя актуальную бесконечность последовательно сменяющих друг друга временных интервалов бытия материальных систем (столетий, тысячелетий и т. д.), так как, во-первых, эти интервалы не образуют единого мирового безначального и бесконечного времени; во-вторых, столетия и тысячелетия являются единицами условного, реально не существующего времени и поэтому, при строгом подходе, не имеют какого-либо отношения не только к вечности, но и к объективно-реальному, функциональному времени.

Таким образом, из всего сказанного выше вытекает, что вечность не является, не может являться бесконечным временем. Следовательно, в связи со сказанным выше исторические процессы происходят не в вечности, а в ими же образуемом времени. Исторический процесс представляет собой последовательную смену исторических событий, вместе с которыми начинается и заканчивается образуемое ими время.

В этой связи как философов и историков, так и представителей всех других сфер науки и практики должны интересовать, прежде всего, сущность и свойства объективно-реального, функционального времени, а не образы реально не существующего постулированного, придуманного человеком времени. Использование, например, историками в своих исследованиях понятия функционального исторического времени, на наш взгляд, позволит им не только создавать более объективную историю, но и лучше прогнозировать будущее.

Савельева, И. М., Полетаев, А. В. История и время. В поисках утраченного. – М., 1997. – С. 73.

Савельева, И. М., Полетаев, А. В. Указ. соч. – С. 73.

Антология мировой философии. – Т. 1. – Ч. 2. – М., 1969. – С. 586.

Антология мировой философии. – Т. 4. – М., 1969. – С. 586.

Августин Аврелий. Исповедь. Абеляр, П. История моих бедствий. – М., 1992. – С. 165.

Мелюхин, С. Т. Проблема конечного и бесконечного. – М., 1958. – С. 167.

Аскин, Я. Ф. Проблема времени. Ее философское истолкование. – М., 1966. – С. 182.

Там же. – С. 180–181.

Аскин, Я. Ф. Проблема времени. Ее философское истолкование. – С. 185–186.

Аскин, Я. Ф. Бесконечность Вселенной во времени // Бесконечность и Вселенная. – М., 1969. – С. 158.

Там же. – С. 159.

Аскин, Я. Ф. Бесконечность Вселенной во времени // Бесконечность и Вселенная. – М., 1969. – С. 151.

Аскин, Я. Ф. Бесконечность Вселенной во времени. – С. 162.

Философский энциклопедический словарь. – М., 1983. – С. 80.

ВЕЧНОСТЬ

ВЕЧНОСТЬ – 1) всецелая собранность, неизменность и полнота бытия и жизни; 2) нескончаемая длительность. В греческой философии и поэзии понятие вечности (αἰών) первоначально имеет значение «длительность жизни», «век» всякого, в т. ч. и смертного, существа, в частности, человека: вечность есть saeculum, vitae tempus, vitae aetas (изначально: αἰών означает, возможно, жизненную силу, vis vitalis. В таком употреблении мы находим «вечность» в поэзии – у Гомера («Илиада» IV 478, IХ 415 и др.), Гесиода («Теогория» 609), Эсхила, вплоть до Еврипида и, кроме того, у Эмпедокла (В 11, В 17, 110, В 129 DK)). Однако уже досократики – тот же Эмпедокл (В 16 DK), а также Анаксимен (А 6 DK), Анаксимандр (А 10 DK) и Филолай (В 21, В 23 DK) начинают понимать вечность как нескончаемый век, как бесконечное время, в т. ч. и циклически повторяющееся, приносящее возрождение и перерождение живого. Вместе с тем во многом под влиянием Парменида, который представляет бытие как всегда уже необходимо существующее, как наличное всегда «сейчас», – ибо бытие не может не быть, – как единое, целое, непрерывное и собранное воедино (ὁμοῦ πᾶν, Β 2, В 8 DK), является и другое понимание вечности, а именно как вневременного настоящего, как всецелой собранности единого момента «теперь». Все дальнейшие представления о вечности можно понимать как разработку одного из этих двух представлений: 1) как нескончаемой длительности и 2) пребывания в состоянии всецелой бытийной собранности, вне становления, изменения, возникновения и рассеяния, в неизменности настоящего.

У Платона можно отыскать оба представления о вечности. В «Государстве» (608 c-d, ср. 498 d) вечность упоминается как нескончаемый век, в сравнении с которым длительность человеческой жизни ничтожна. Однако в «Тимее», повестуя о создании мира творцом-демиургом, Платон понимает вечность уже по-иному. Во-первых, она характеризует умопостигаемую природу как совокупность идеальных первообразов вещей-эйдосов, называемую Платоном вечным живым существом, на которую взирает или которую мыслит ум-демиург при творении мира; вечность т.о., характеризует неизменное, сущее и благое внемирное начало мира и постигается только мышлением, т.е. присуща бытию, сама же есть парадигма (образец) для времени. Во-вторых, вечность пребывает в Едином и есть нечто единое и неделимое, неисчерпаемое и не измеримое никаким конечным числом. В-третьих, вечность цельна, в-четвертых, относится всецело к настоящему и, наконец, в-пятых, пребывает вне становления, движения и изменения, всегда и неизменно лишь «есть» («Тимей» 37с – 38с; ср. «Филеб» 66а; ср. также Прокл, Комментарий к «Ти-мею» 17, 20–21).

Аристотель дает исключительный по своей тонкости анализ понятия времени («Физика» IV 10–14, 217b 30 сл.), обходя, однако, молчанием вопрос о вечности. Он говорит о небесных неизменных вещах как обладающих счастливой и самодовлеющей жизнью и пребывающих в вечности, под каковой он разумеет нескончаемый век («О небе» 279а 18–28), на что, по его мнению, указывает сама этимология термина (αἰών) – от «вечно-сущего» (ἀεὶ ὦν). Вечность, т.о., не противопоставляется времени, но, не имея ни начала, ни конца, объемлет все целокупное время («О небе» 283b 26–29). Вечно-сущее (ἀίδιον), а таковым является для Аристотеля вечный двигатель, мышление, мыслящее самое себя («Метафизика» 1072b 22 сл.), может существовать только в действительности и никогда в возможности; стало быть, оно не может возникнуть, а по тому и есть вечное. При этом вечное как всегда сущее необходимо существует. Без вечного невозможно и возникновение: первая причина возникающего сама должна быть невозникшей, иначе невозможно избежать бесконечного регресса (там же 999b 5–8, 1091а 12–13). Особое внимание при анализе времени Аристотель уделяет понятию «теперь» (νῦν), которое является непрерывной связью и подвижной границей времени; в строгом смысле «теперь» не является временем, поскольку, в отличие от времени, «теперь» дискретно. Понятие неделимого момента «теперь» играет затем важную роль в рассуждениях о времени и вечности у позднейших авторов.

Анализу понятия вечности посвятил один из своих трактатов Плотин («Эннеады» III, 7, 45). Плотин следует пар-менидовскому описанию бытия как неизменного и равного самому себе (В 8 DK), хотя и критикует тезис пифагорейцев о том, что вечность есть не что иное, как сама мыслящая сущность, т.е. сам ум («Эннеады» III, 7, 2; ср. Аристотель, «Физика» 218b 1–2). Время являет жизнь души (ψυχή) в последовательности дискурсивного мышления и переходе от одного состояния к другому. Вечность же, напротив, характеризует жизнь ума (нус ) в его всецелой собранности и неизменности мыслящего себя мышления как всеединой совокупности идеальных объектов, из которых каждый существует сам по себе, но также и в каждом другом без разделения и без слияния («Эннеады» III, 7, 6; ср. Аристотель, «О небе» 279а 22–28). Поскольку для Плотина, как и для Парменида и Платона, ум есть бытие, то в уме сущность (essentia) совпадает с существованием (existentia), т.е. ум есть вечно («Эннеады» III, 7, 5).

Вечность – это жизнь ума в неизменности бытия, собранная воедино и самодовлеющая, вне прошлого и будущего, составляющая прообраз времени, но принадлежащая в своей полноте неделимому настоящему (которое Плотин не отождествляет, однако, с неизменным «теперь», относя его ко времени – там же III, 7, 3; III, 7, 6). Вечность есть тихая и мирная (ἥσυχος), неизменная и потому бесконечная жизнь ума, бесконечная, однако, вне протяжения и возможного возникновения, пребывающая как единое целое, как завершенная (там же III, 7, 5; III, 7, 11). Бытие для Плотина не есть, впрочем, первая и высшая действительность, – таковой является Единое, порождающее бытие, но само бытие не являющееся и потому немыслимое. Пребывая выше бытия, Единое пребывает также и выше вечности, которая, т.о., оказывается всецело принадлежащей бытию и умопостигаемому.

Начиная с Ямвлиха , центральную роль в истолковании вечности играет понятие «теперь». В отличие от Плотина, Ямвлих, интерпретируя Псевдо-Архита, связывает ум с особым «умным временем», порождающим время физическое. В «умном времени» уже от века в неизменном следовании бесконечного количества «теперь» фиксирован порядок событий, которые развертываются и воплощаются в мире, в физическом времени. Вечность же есть единое и неизменное настоящее, «теперь» умопостигаемого мира (ср. Симпликий, Комментарий к «Физике» 794, 28–795, 3). Прокл также принимает разделение на умное и физическое время, относя при этом монаду вечности к уму. Отношение прообраза-вечности и ее образа – «умного времени» – можно уподобить отношению точки – центра круга – к линии – окружности. Прокл делает различие между всегда-сущим и цельным, с одной стороны, и воедино собранным вечным – с другой (ср. Комментарий к «Тимею» III 18, 21–19, 6; «Первоосновы теологии» 49–55). Всегда-сущее – это, как полагает Дамаский , сущее в непрекращающейся длительности времени. Вечность же есть причина пребывания в бытии, подобно тому, как время – причина становления (Симпликий, Комментарий к «Физике» 775, 23 сл.).

Т.о., в позднейших греческих теориях вечность как единая, монадически собранная, как неделимое настоящее (αἰών, aeternitas) отлична как от всегда-сущего, существующего во всякое время (ἀίδιον, ἀιδιότης, sempiternitas, perpetuitas, aevum, aeviternum), так и от момента «теперь», относящегося к настоящему во времени, но временем не являющегося (νῦν, nunc) и, наконец, от времени как ограничиваемой длительности (χρόνος, tempus).

Средневековые мыслители рассматривают вечность в ее двух главных аспектах – космологическом и теологическом. В космологическом аспекте вопрос идет о вечности мира: согласно Аристотелю, мир вечен, т.е. безграничен в своей длительности, всегда был и всегда будет («Физика» 25 д/я 251 lb 14 сл.; «Никомахова этика» 1112а 22). Платон же в «Тимее» и вслед за ним неоплатоники учат о начале мира, которое, впрочем, лежит не во времени, поскольку время является вместе с миром. Обе эти точки зрения, находящие своих сторонников, пытается синтезировать Фома Аквинский , согласно которому естественное познание мира ведет к заключению о его вечности, что однако противоречит Священному Писанию, говорящему о начале мира; обе точки зрения могут быть примирены принятием вечного, вневременного творения мира («Сумма теологии» I q.46 а.2). В теологическом аспекте вопрос идет о вечности Бога (ср. Быт. 21:33; Рим. 1:20; 1 Тим. 1:17; Апок. 4:49 и др.). Понимание вечности как вечно-сущего неизменного настоящего восходит к Платону и отливается у Боэция в формулу, позднее неоднократно комментировавшуюся: вечность есть совершенное и всецелое (tota simul, ср. Парменид В 8 DK) обладание нескончаемой жизнью («Об утешении философией» V 6; ср. Дунс Скот, Сумма теологии I q.10 a.1 сл.). Истолкование вечности как единого вне- и довременного неподвижного «стоящего теперь», nunc stans, настоящего, неизменно присутствующего в Боге, для которого все века неподвижны (omnes simul stant) восходит к Августину (ср. «Исповедь» XI 13). Фома Аквинский стремится показать, что вечность в собственном смысле присуща лишь Богу, чье познание едино, совершенно, неизменно и бесконечно, без начала и конца, где всегда уже наличен любой момент времени («Сумма теологии» I q.10 a.1; «Сумма против язычников» I 15; I 66). Два отличительных признака характеризуют здесь вечность: во-первых, она нескончаема (interminabile), т.е. не имеет ни конца, ни начала, ни каких бы то ни было частей и, во-вторых, содержит в себе все сразу, вне какой-либо последовательности (tota simul existens). Впрочем, изначальной двойственности представления о вечности как нескончаемой длительности и как вневременного «теперь» всецело избежать не удается: то же Фома утверждает, что вечность есть некая длительность, тогда как Альберт Великий , ссылаясь на средневековую компиляцию из Прокла («Книга причин»), разводит вечность и длительность.

Философы Нового времени, интересуясь прежде всего возможностью точного и строгого познания меняющегося мира, основное внимание уделяют феномену времени, практически исключая из рассмотрения понятие вечности. Вечность относится к божественной жизни и мышлению, которые понимаются, однако, гл. о. как «всегда», как нескончаемая длительность (duratio infinita et interminablis, tempus interminatum, по выражению Лейбница). Генри Мор полагает, что вечность есть длительность без начала и конца; у Гассенди вечность выступает как «целое время», божественная длительность. Для Декарта вечность есть всегда-сущее, характеризующее божественную природу, которая всегда необходимо существовала и будет существовать («Метафизические размышления», кн. 5). При этом вечными являются прежде всего истины, которые существуют постольку, поскольку мыслятся в божественном уме (ср. Спиноза. «Этика» I, дефиниция 8). Также и Ньютон в «Общем поучении» «Математических начал натуральной философии» представляют вечность как беспредельную в обе стороны длительность божественной жизни, полагая, что Бог существует всегда, в беспредельном времени, однако не в неделимом мгновении, nunc stans, отвергая возможность вечного неизменного настоящего как самопротиворечивого. Согласно Локку, идея вечности связана с вечной будущей продолжительностью нашей души и с бесконечным существом, которое будет существовать всегда (см. Соч., т. 1. М., 1985, с. 247). Кондидьяк связывает вечность с неопределенной длительностью, не имеющей ни начала, ни конца. Согласно Лейбницу, вечность относится к Богу, создающему монады («Монадология» 6, 47).

Современные философия и физика утрачивают представление о вечности, истолковываемой либо как только метафора, либо как нескончаемая длительность, каковой вечность предстает у Канта в антиномии конечности – бесконечности мира во времени. У Гегеля сущее представляется как развивающийся во времени дух, последовательно постигающий себя в различных формах и т.о. приходящий к познанию самого себя, вневременного, во времени. Вечность предстает тогда как подлинное настоящее, однако в этом случае не время понимается как образ вечности, но вечность оказывается проекцией временности настоящего. У Ницше понятие вечности выступает лишь как один из аспектов представления об истинном и благом сущем, которое он отвергает как извращенное проявление нереализованной воли к власти . У Хайдеггера бытие неразрывно связано со структурой временности и понимается как время, что делает вопрос о вечности излишним и даже бессмысленным («Бытие и время», с. 326 сл.; ср. с. 227).

Литература:

1. Гаиденко П.П. Эволюция понятия науки (XVII–XVIII вв.). М., 1987;

2. Никулин Д.В. Время и вневременное начало времени. – «Философская и социологическая мысль», 1991, № 10, с. 85–98;

3. Bubnoff N.von. Zeitlichkeit und Zeitlosigkeit. В., 1911;

4. Scheler M. Vom Ewigen im Menschen. Lpz., 1921;

5. Festugиre A.J. Le sens philosophique du mot AIΩN. – «La parola del passato», 1949, № 10, p. 172–189;

6. Guitton J. Le temps et l’йternitй chez Plotin et Saint Augustin. P., 1959;

7. The concept of Time in Late Neoplatonism, translation, introd. and notes by S.Pines and S.Sambursky. Jerusalem, 1987.

Д.В.Никулин

ВЕЧНОСТЬ В АРАБО-МУСУЛЬМАНСКОЙ ФИЛОСОФИИ выражалась рядом терминов. Понятие «безначальность» (’азал) выражает отсутствие начала во времени, ничего не сообщая о конечности или бесконечности во времени. Ему соответствует понятие «нескончаемость» (’абад), выражающее отсутствие конца во времени для того, что могло иметь или не иметь начало во времени. От этих двух терминов образуются соответствующие абстрактные понятия ’азалиййаи ’абадиййа. Термин «кидам» понимается, как правило, в соотношении с «х̣удӯс̱» (возникновение) и лучше всего переводится как «ветхость». Он образует сравнительную степень прилагательного «ак̣дам» (более ветхий). Соответствующее «к̣адӣм» (ветхий) выражает свойство предшествовать всякому возникшему (х̣āдис̱) во времени. Эти три термина употребляются уже в каламе и характерны в большей или меньшей степени для всех течений средневековой арабо-мусульманской философии. В арабоязычном перипатетизме вводится термин «сармад» (вечность), который определяется как «соотношение того, что вне времени, с тем, что вне времени, как находящегося вне времени» (вневременное Первоначало в соотношении с актом творения). Соответствующее качество именуется «тасармуд» (вечностность). В отличие от этого, термин «дахр» (век) обозначает «соотношение со временем того, что со временем, но не во времени (эманация), как находящегося со временем» (Ибн Сина ). Т.о., сармад и дахр различаются соотносительно, хотя соответствующие объекты совечны. Близко связанный с этими понятиями термин «давāм» (постоянность) выражает идею «непрестанности» (истимрāр) и используется, в частности, для характеристики движения небесных сфер. В поздних эклектических учениях практически все термины употребляются как синонимичные.

Основными проблемами, связанными с пониманием вечности, были вопрос о ее соотношении с «возникновением» и «возникающим» и вопрос о соотношении вечности и времени.

Мутакаллимы строго противопоставляют вечное (к̣адӣм) возникающему, поскольку вечное обладает «пребыванием» (бак̣ā’), которое противоположно возникновению. Для них вечным является только Бог, первоначало мироздания, тогда как каждая часть мира и весь мир в целом возникшие. Как возникшее, мироздание не обладает пребыванием и потому не может быть нескончаемым (’абадийй), а значит, имеет конец во времени. Другой аспект соотношения вечности и возникновения выражен в проблеме «безначальности» божественных атрибутов. Те атрибуты, которые предполагают соотнесенность с миром и, чтобы быть истинными, должны обладать соответствующим «смыслом» (см. Смысл ), не могут считаться безначальными, поскольку их «смысл», под которым понимаются вещи мира, имеет начало во времени. Поэтому многие мутакаллимы, строго проводившие эту точку зрения, считали подобные атрибуты (напр., «творящий») не безначальными. Очевидно, что такая постановка проблемы предполагает понимание вечности не как принципиально вне- и надвременной и сворачивающей в себе время, а как «параллельной» реально текущему времени, как его абсолютную развернутость. Согласно арабоязычным перипатетикам, вечными являются не только первоначало мироздания и Разумы и соответствующие им небесные сферы, но также и материя мира. Бесконечная череда возникновений порождает в ограниченной материи бесконечное число существ, каждое из которых является конечным. Обретение «пребывания» возможно только благодаря освобождению от материи и уподоблению вечным началам мироздания. Схожую позицию занимает ас-Сухравардӣ. Что касается соотношения первоначала с непосредственно происходящим от него сущим, то Ибн Сӣнā описывает его как «творение» (ибдā‘), которое означает получение существования без посредства орудия или времени. Ас-Сухравардӣ, использующий в этой связи понятие эманации, считает ее столь же вечной, как ее источник. У ал-Кирмāнӣвечность в полном смысле не приписывается ни Богу, поскольку он лишен всех атрибутов, ни Первому Разуму, который сотворен Богом. Несмотря на сходство в трактовке «творения» между Ибн Сӣной и ал-Кирмāнӣ, последний приписывает Первому Разуму «вечность-без-конца», но не «вечность-без-начала».

В суфизме вечность и время понимаются как взаимно обусловленные: вечность возможна только потому, что ежемгновенно воплощается как атомарное время, а время может быть мыслимо только как череда мгновенных воплощений. Это понимание соотношения вечности и времени выражено в концепции «нового творения». Оно отражено также в понимании совершенства, которое состоит не в освобождении от временнуго и приобщении исключительно к вечному, как то трактует арабоязычный перипатетизм, исмаилизм и ишракизм, а в соединении двух сторон, «возникшего» и «вечного». В этом, согласно Ибн ‘Арабӣ, состоит совершенство, в частности, бытия и знания. Поэтому «Макрочеловек» (ал-’инсāн ал-кабӣр) описывается как соединение «возникновения» и «вечности», в котором две стороны гармонизированы и отражают целокупность мироздания.

А.В.Смирнов

Источник: Новая философская энциклопедия на Gufo.me

ВРЕМЯ И ВЕЧНОСТЬ

Через временную смерть мы переходим к бессмертию, и вечная жизнь не иначе может настать для нас, как по исшествии нашем отселе. Смерть это и не есть исшествие, а только переход, или переселение в вечность, по окончании временного пути.

Священномученик Киприан Карфагенский

Апостол Павел

Благовестие тайны язычникам, сокрывавшейся от вечности в Боге

Мне, наименьшему из всех святых, дана благодать сия — благовествовать язычникам неисследимое богатство Христово и открыть всем, в чем состоит домостроительство тайны, сокрывавшейся от вечности в Боге, создавшем все Иисусом Христом, дабы ныне соделалась известною через Церковь начальствам и властям на небесах многоразличная премудрость Божия, по предвечному определению, которое Он исполнил во Христе Иисусе, Господе нашем, в Котором мы имеем дерзновение и надежный доступ через веру в Него (Еф.3:8-12).

Преподобный Максим Исповедник

Конец настоящей жизни несправедливо, думаю, называть смертью, а скорее избавлением от смерти, удалением из области тления.

Преподобный Симеон Новый Богослов

Не хочешь умереть произвольною смертью и жить вечною жизнью?

Бог в экономии Своей положил, чтобы мы покупали вечную жизнь произвольною смертью. Не хочешь умереть произвольною смертью и жить вечною жизнью? — И вот ты мертв.

Поелику христиане после Креста и Воскресения Христова удостоверены, что, умирая, преходят от смерти в живот и в радость сопребывания со Христом, то вожделевают паче смерти. Ибо если Дух Христов есть жизнь души, то какая польза получившему Его жить в этом мире и через то устраняему быть от той радости, которая подается со-пребыванием со Христом? Смерть, попранная теперь и посрамленная Воскресением Христовым, тогда, после всеобщего Воскресения, совсем будет упразднена.

Святитель Дионисий Ареопагит

Об именах «Вседержитель» и «Ветхий денми», и здесь же о вечности и о времени

Пора многоименного Бога воспеть в слове и как Вседержителя и Ветхого денми. Первое говорится потому, что Он есть все поддерживающая, связывающая и объединяющая Основа, все в Себе неразрывно содержащая; все из Себя, как из корня, вседержительно производящая, все в Себя, как в пучину, вседержительно обращающая; все на Себе, как на все выдерживающем фундаменте, держащая; все поддерживаемое единым всеохватывающим объятием оберегающая, и ничему погибнуть, даже от Нее отпавшему, как из всеобщего убежища изгнанному, не позволяющая. Богоначалие называется Вседержителем и как надо всем господствующее и, не смешиваясь, поддаными управляющее, и как всеми желаемое и возлюбленное, и как ига желанные и сладкие муки божественной, вседержительной и беспечальной любви к своей благости на всех налагающее.

Как Ветхий же денми Бог воспевается потому, что Он существует и как вечность, и как время всего, и до дней, и до вечности, и до времени. Однако и время, и день, и час, и вечность надо относить к Нему богоподобно, потому что Он при всяком движении остается неизменным и неподвижным, вечно двигаясь, пребывает в Себе и является Причиной и вечности, и времени, и дней.

Потому и в священных богоявлениях при мистических озарениях Бог изображается и как седой, и как юный: старец означает, что Он — Древний и сущий «от начала», юноша же — что Он не стареет, а оба показывают, что Он проходит сквозь все от начала до конца, или же, как говорит наш божественный священносовершитель, оба они обнаруживают божественную древность: старец — первого во времени, а более юный — более изначального по числу, поскольку единица и ближайшие к ней числа изначальной далеко от них отошедших.

Подобает, мне кажется, узнать из Речений также природу времени и вечности. Ведь не все даже абсолютно нерожденное и поистине и всецело бесконечное они везде называют вечным и не все нетленное, бессмертное, неизменное и пребывающее постоянным, как, например, говоря: «Поднимитесь, двери вечные» (Пс. 23:7) и тому подобное. Часто подобное наименование они применяют и к более древнему. Иногда они называют вечностью также и всю протяженность нашего времени, поскольку это свойственно вечности — быть древней, неизменной и измерять бытие в целом.

Временем же называют то, что связано с рождением, тлением, изменением и пребыванием то в том, то в другом состоянии. Почему богословие и говорит, что, ограниченные здесь временем, мы причастимся вечности, когда дойдем до нетленного и неизменного века. Речения же иногда имеют в виду и временный век, и вечное время, хотя преимущественно мы знаем из них, что Сущее по большей части и в собственном смысле слова называется и предстает вечным, а рождаемое временным.

Не следует, таким образом, думать попросту, что называемое вечным совечно предвечному Богу, но, неуклонно следуя за высокочтимейшими Речениями, вечное и временное подобает разуметь в соответствии с известными им образами. Между же Сущим и рождаемым — то, что отчасти причастно вечности, отчасти же времени. Бога же можно воспевать и как Вечность, и как Время — как Причину и всего времени, и вечности, и Ветхого денми, как до времени и выше времени Сущего и изменяющего «времена и лета», также и до веков Существующего, поскольку Он — и до вечности, и выше вечности, и Царство его — «царство всех веков» (Пс. 144:13). Аминь.

Преподобный Григорий Синаит

Будущие награды и наказания равно вечны

Будущие награды и наказания равно вечны, хотя иным это кажется иначе. Одним божественная правда воздаст вечную жизнь, а другим – вечное мучение. Те и другие, добре или зле проживши нынешний век, воздаяние получат по делам: количество же и качество воздаяния определится добродетелями или страстями, навыком укоренившимися.

Огненные озера суть сладострастные души, в коих, как в зловонных болотах, смрад страстей питает неусыпающего червя невоздержания, неудержимую похоть плоти, – питает также змий, жаб и пьявиц злых похотей, скверных и пагубных помыслов и бесов. Такое состояние отзде приемлет задаток тамошнего мучения.

Как зачатки будущих мук сокрыто присущи в душах грешников: так зачатки будущих благ присущи в сердцах праведников, и действуют духовно, как и вкушаются. Ибо царствие небесное есть добродетельное житие, как мучение адское – страстные навыки.

Священномученик Киприан Карфагенский

Желая пребывать вовеки, мы должны творить волю Бога, Который вечен

Смерть это и не есть исшествие, а только переход, или переселение в вечность, по окончании временного пути.

Через временную смерть мы переходим к бессмертию, и вечная жизнь не иначе может настать для нас, как по исшествии нашем отселе.

Ежели мы ожидаем награды воскресения, ежели… надеемся царствовать вместе со Христом, то должны умереть для мира.

Преподобный Феодор Студит

Проживите вы целое столетие в подвиге, — и это не может идти в сравнение с одним часом безмерной полноты вековечного бессмертия.

Преподобный Ефрем Сирин

Желаешь ли наследовать вечную жизнь?

Вечная жизнь ожидает только тех, которые прияли залог, и при конце, в день явления великого Царя, изыдут в сретение Ему; таковым возвещены блаженства нескончаемые.

Желаешь ли наследовать вечную жизнь, им <смирением> наследуешь. Желаешь ли стать высоким, оно вознесет тебя.

По Его <Божиему> мановению одна жизнь меняется на другую <вечную> действием смерти, чтобы через испытание еще более возвысилось достоинство Его дара.

И вот, доказательство этому представлено на земле во святых, а вечность подтвердит сие покоем, исполненным блаженства.

Там, в Великий день обновления, каждый пойдет и вселится в чертог, какой уготовал себе здесь.

Ничто не пребывает вовек, кроме истины, правды и жизни, какую обетовал Спаситель наш, и кроме любящих Его, сохранявших заповеди Его.

В пристани Царя Христа упокоеваются все подвизавшиеся, творившие и исполнявшие волю Его, сохранявшие все заповеди Его.

Все приходящие к Богу и желающие сподобиться Вечной жизни, по преимуществу должны неукоризненно соблюдать православную веру, и ни для успешного получения чинов, ни из ласкательства пред сильными или по страху к ним не делаться предателями неоцененного сокровища веры.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Приготовить себе в вечности прием благосклонный

Когда одежда на иноке проста, когда он, подобно страннику, живет в келлии как бы в шатре или куще, когда в этой куще имеется одно необходимое, когда храм Божий служит для него местом молитвенного исповедания и плача, не развлекая и не восхищая его своим блеском, тогда душа его заимствует от наружной обстановки смирение, отделяется от всего вещественного, переносится мыслями и чувствованиями в предстоящую всем человекам неизбежную вечность; душа старается покаянием и исполнением евангельских заповедей благовременно приготовить себе в вечности прием благосклонный.

Вечность — неизбежна

Есть и бедственная вечность!.. Стяжите же вечность блаженную вниманием, повиновением всесвятому закону Всесвятого Бога.

Тщетно сияет солнце с чистого неба для очей, пораженных слепотою, — и вечность как бы не существует для сердца, обладаемого пристрастием к земле, к ее великому, к ее славному, к ее сладостному.

В ненасытном созерцании Бога и в непрестанном горении любовью к Нему заключается высшее и существенное наслаждение небожителей.

Вечное блаженство — духовно, Божественно. Тот только может наследовать это блаженство, кто предварительно расторг общение с грехом, кто предварительно вступил в святое общение с Богом.

Голос вечности один, — неизменяем, непреложен. В ней нет непостоянства, переменчивости: в ней день — один, сердце — одно, мысль — одна. Соединяющий все во едино — Христос.

Святитель Тихон Задонский

В блаженной вечности будет жизнь бессмертная

Слово Божие объявляет нам блаженную вечность, или вечное блаженство, и неблагополучную вечность в аде и геенне огненной. В блаженной вечности будет жизнь бессмертная, в неблагополучной будет смерть бессмертная. О, вечность злополучная! Там страдание без утешения, не только словом, но и умом непостижимое страдание, которое всегда будет, но никогда не кончится.

Инок Никодим

Где нет времени — там всегда настоящее, жизнь вечная и бесконечная

Время безлико и бесстрастно, но живит и убивает… Где есть время — там есть тление и смерть, где нет времени — там всегда настоящее, жизнь вечная и бесконечная… «И Ангел… клялся Живущим во веки веков, что времени уже не будет… » (Откр.10:5-7). К чему мы все и должны стремиться по узкому и спасительному пути, указанному нам безмерной любовью Божией — Господом нашим Иисусом Христом.